Лирико-психологические вокальные миниатюры, посвященные Н.П. Опочининой

Кружение этой остинатной фигуры создает впечатление мечтательного полузабытья:

Рис.

Рис.

Грустный речитатив третьей строфы («И если усталые очи сомкнулись под грезой ночной…») истаивает в зыбких переливчатых гармониях сопровождения, поддерживаемых органным пунктом на доминанте. Перед заключением, на словах «во сне над тобой» происходит момент очарованной застылости: вокальная мелодия замирает на вводном тоне cis, в высоком регистре на том же cis повисает Ум7, а в басу – квартовое покачивание тоники. Небольшая постлюдия, завершающая романс в просветленном D-dur, проникнута настроением нежной печали.

Такое проникновенное произведение «чистой лирики» не нашло, к сожалению, отклика у собратьев-»кучкистов». Так, В. Стасов написал: «Можно подивиться, как это романс «Желание» совсем не удался Мусоргскому»[5]. Очевидно, сама избранная тема, далекая от показа социальных противоречий, не была близка идейному лидеру «Могучей кучки».

«Надгробное письмо» (

1874, собственный текст) – последняя часть «цикла», созданная вскоре после скоропостижной кончины Надежды Петровны. Скрывая от знакомых свою скорбь, Мусоргский выразил ее в монологе «Надгробное письмо» на собственные слова, полные острой боли, тоски, одиночества, глубокого пессимизма, безысходной печали:

Злая смерть, как коршун хищный,

Впилась вам в сердце и убила;

Палач, от бытия веков проклятый,

Она похитила и вас.

О, если бы могли постигнуть вашу душу

Все те, кому, я знаю, дик мой вопль безумный;

О, если б вам внимали

В беседе, в жарком споре, -

Мечтой, быть может, смелой

Я начертал бы людям

Ваш образ светлый,

Любовью правды озаренный,

Ваш ум пытливый,

Спокойно на людей взиравший.

Вы вовремя порвали с «блеском света» связь привычки,

Расстались с ним без гнева;

И думой неустанной познали жизнь иную, -

Жизнь мысли для труда святого.

Когда кончиной матери любимой,

Всякою житейскою невзгодой

Отброшенный от очага родного,

Разбитый, злой, измученный,

Я робко, тревожно, как пуганый ребенок,

В вашу святую душу постучался…

Искал спасенья…

В этот переломный год Мусоргский также пишет балладу «Забытый», цикл «Без солнца», годом позже цикл «Песни и пляски смерти». Все названные произведения объединяет одно настроение, к чему подтолкнуло композитора трагическое сознание его одиночества. Язык, жанр, характер раскрытия музыкой стихотворного текста обращено к внутреннему миру самого художника.

Текст, написанный самим композитором, вызывает особый интерес, тем более что это самая исчерпывающая информация о личности Н.П. Опочининой (надо, конечно, понимать и то, что она может нести элементы субъективизма). Обращают на себя внимание строки, рассказывающие о личных качествах Н.П.: «Ваш образ светлый, любовью правды озаренный», или «Вы вовремя порвали с «блеском света» связь привычки…». Раскрывает данный текст и историю взаимоотношений композитора и Н.П., оказавшей моральную поддержку после смерти матери (и, вероятно, заменившей ее в какой-то момент): «Я робко, тревожно, как пуганый ребенок в вашу святую душу постучался…».

Музыка «Надгробного письма» глубоко выразительна. Это произведение полно трагической лиричности и в этом смысле сопоставимо с величайшими оперными эпизодами Мусоргского: например, сцена смерти Бориса Годунова, или прощальное ариозо Марфы из оперы «Хованщина».

Это произведение с непрерывным течением музыки близко не только к оперному монологу, но и к поэме. Вновь, как и в романсе «Ночь», мы наблюдаем сквозную форму непрерывного развертывания, где композитор точно следует за текстом, пытается передать все его оттенки и смысловые акценты.